– Все будет хорошо, – прошептала за них обоих. – Я выбираю именно этот вариант.

Наивная. И всегда светлая, несгибаемая.

Он улыбнулся грустно и без слов.

Тамарис

Очередная поездка в неизвестность.

На санях, в которых они теперь сидели, не был установлен кристалл – тот обслуживал только «городские» телеги. А это транспортное средство с выпуклыми бархатными сиденьями, гладкими линиями полированного дерева и дверцами с двух сторон действительно напоминало сани, только без полозьев – на колесах. И запряжены в них были очень странного вида «кони» – скорее, мощные приземистые вислоухие псы, ростом с лошадей. Огромные мускулистые лапы, слюнявые рты, хриплое дыхание, блестящие глаза размером с блюдце…

Псами «рулил» кормчий. И, чем дальше от городской черты, тем темнее – светлое небо оставалось позади. А впереди бесконечный путь по разбитой равнине к холмам.

Тами мысленно писала Рэю очередное письмо.

«… Я немного боюсь сегодняшнего дня. Мы хотели выдвинуться очень рано, но когда собирали вещи, в комнату вошла Рухана, сообщила, что внизу сидит «странник» – какой-то мужик, который много где путешествовал, – и его можно расспросить. Видел бы ты, с какой скоростью из комнаты вылетела Белинда. Она долго с ним говорила. Передавать подробности не буду, но, если вкратце, то он сказал, что для того, чтобы попасть к Охлам, нам нужно будет пересечь Расселину Мурдаков (не знаю, кто это такие, не спрашивай). И да, я тоже думаю, что даже их имена звучат неприятно…»

Она не стала добавлять, что Мурдаки – порождения тьмы, самые настоящие твари.

«Белинда очень напряжена, боится за нас. По совету этого странника она накупила еды для стража Границы и еще хорошей выпивки. Вроде как, если его накормить и напоить, он может поставить на нас магический знак невидимости…»

И снова пропустила слово «временно». Лучше так, чем никак. За пять минут они смогут оставить Мурдаков позади хотя бы на чуть-чуть.

«В общем, мы везем с собой еду и много бутылок какого-то пойла… Ничего, доберемся. И в любом случае нам нужно попасть к Охлам, потому что только они могут позволить нам воспользоваться своими магическими тоннелями, иначе топать нам до Урмонов месяца два или три (а я так хочу тебя увидеть…). Меган все время молчит и кусает губы. Кажется, она бесконечно копается в себе, что-то переосмысливает. Наверное, вдали от Нордейла и привычного мира многое пошло для нее не так – я понимаю. Кстати, этим утром после разговора с Белиндой я дала ей магическую птичку… Ах, да, я же тебе не рассказывала…. Я купила несколько волшебных вещей в магазине, а эти птички, как мне сказали, на удачу. Чтобы она сработала, нужно нажать ей на грудку, и магия «включится». Пока птица светится – удача на твоей стороне…»

Кажется, она нам понадобится.

«У меня три таких птички, но Лин полагается только на свои силы, а Меган взяла, так что у нас есть дополнительная защита».

Ну и пусть я не знаю о том, как именно она работает…

«Как дела? Как дома? Мирстон уже стал мирным или еще нет? Надеюсь, когда мы вернемся, все будет тихо и спокойно. Люблю тебя, очень скучаю… Т.»

Когда она вернется, Рэй, скорее всего, наколотит ей задницу. И будет молча упрекать, да так, что она всем телом прочувствует. И только потом обнимет, прижмет, почти задушит.

Она будет очень-очень ждать этого «потом».

Ехали долго. Когда остановились, вокруг окончательно стемнело, лишь вдали на горизонте тонкая полоса, как голубой закат, – городская черта.

– Ф-р-р-р-р… Приехали!

Кудлатый кормчий натянул поводья – псы неохотно встали. Один фыркнул, облизнулся, принялся нюхать землю.

– Выходим, дамы, дальше дороги нет…

Дальше не просто не наблюдалось дороги – дальше раскрывал пасть примерно тридцатиметровый спуск в укутанную мраком долину. Шириной с километр. А на той стороне булыжники – путь наверх.

– Вон там, – кормчий указал на противоположный край расселины, – земли Охлов.

Белинда, уже сошедшая с саней, стояла по соседству с кудлатым мужиком.

– А где Страж?

– Левее. Пройдете метров триста, увидите его хижину.

Она протянула кормчему золотой. Тот посмотрел недоверчиво, удивленно – мол, зачем? Дорогу оплатили еще вначале.

– Уважаемый, дай совет. Какой хочешь, на твой выбор.

Старик понял, потер усы. И сразу сказал:

– Не суйтесь в расселину. Твари злые, запах чуют хорошо. У тебя, Бохи, шансы дойти есть. У них – нет.

Тами поежилась; Меган инстинктивно приложила ладонь к груди – аккурат к тому месту, где прикрепила под плащом птичку.

Лин покачала головой. Этот совет не пойдет – другой.

– Хм, – дед смотрел с сочувствием, – тогда попросите Охлов помочь вам до того, как сунетесь вниз.

– А вот за это спасибо.

Дед принялся собирать повозку в обратный путь, а Белинда погрузилась в себя и надолго умолкла.

* * *

Меган

Страж оказался пьяным – так мне показалось. Очень недовольным, что его разбудили, злым. Он вывалился из абсолютно темной хибары – здоровый черноволосый кудрявый мужик. Немолодой уже, кажется, озверевший от жизни вдали. И теперь не то рычал, не то орал спросонья, чтобы мы оставили его в покое.

– Уважаемый, мы привезли тебе еду! – настаивала Белинда и положила впереди себя объемный мешок. Я знала, что в нем картошка, запас мяса, сыра, лука, крупы.

– Купить меня решили?!

Кажется, отшельник окончательно сбрендил.

– Или отравить? Идите, куда шли!

– И еще выпивки…

Белинда позвенела бутылками.

– Много выпивки.

Она знала, куда давить.

Даже в синеватом сумеречном свете, в котором мало что удавалось разглядеть, я увидела, как в глазах стража мелькнул интерес.

– Выпивка… – фырканье сделалось не таким агрессивным. – Покажи еду!

Лин неспешно, как если бы разговаривала с террористом, взявшим заложника, наклонилась и развязала мешок. Достала половину головни сыра, буханку хлеба – явила все это на вытянутых руках.

– Отломи…

– Что?

– Вон то…

Он указал на сыр.

Белинда подчинилась – убрала хлеб в мешок. От сыр отломила небольшой кусочек.

– Теперь брось ей…

И он указал на меня пальцем.

«Почему мне?»

– Она у вас самая богатая, значит, сама ценная. Ты – Бохи – умеешь нейтрализовывать яды, думаешь, я дурак? Пусть съест…